Книга первая: Черт-те где.[СИ] - Андрей Кощиенко

Князь Гессен! Как вовремя! В самый пикантный момент! Застать свою дочь, валяющуюся посреди арены с женихом сверху, в окружении толпы благодарных зрителей… Забавно…

Услышав голос отца, Фелия обмякла подо мной и перестала вырываться.

Так, похоже, можно безопасно встать, — подумал я, — наверное, никто не будет на глазах отца пинать меня мстительно вслед, по всяким нежным местам…

Я отжался на полусогнутых руках, на которых находился, дабы совсем не поплющить прижатую к земле невесту, и постарался как можно быстрее отскочить в сторону. Мало ли чего ей в голову взбредет!

— Господин Эриадор, я хочу знать, что тут происходит? — повышая голос, повторил свой вопрос Гессен.

— Что происходит? — переспросил я, пожимая плечами, — да вобщем — то ничего особенного…

— Хотя нет! Можно сказать, что тут происходит процесс становления новой семьи! У будущих супругов возникли разногласия по одному важному для них обоих вопросу, и они попытались разрешить их доступными средствами… — продолжил я, — вы собственно застали момент окончания спора…

— И о чём же вы так яростно спорили, размахивая оружием? — мрачно спросил Гессен.

— О чём спорят с оружием в руках? О власти конечно! Мы решали вопрос — кто в семье будет главным! Я только что отстоял свою точку зрения — сверху буду я!

Говорил я громко и все мои слова прекрасно долетали до слушателей, собравшихся вокруг арены. Услышав, что я сказал, гости зашушукались и среди них раздались смешки, а какой-то невидимый мне мужик откровенно заржал. Лицо князя перекосило. То ли он боролся с улыбкой, то ли со зверской рожей для сохранения приличий… Непонятно…

Заметив, что Фелия по-прежнему лежит на песке, только приподнявшись на локтях, я сделал шаг в её сторону.

— Дорогая, вставайте! Лежать на холодной земле вредно для здоровья! — сказал я, протягивая к ней руку.

Не обращая внимания на мой заботливый жест, Фелия сама поднялась с земли и, сделав шаг ко мне, тихо прошипела, яростно глядя мне в глаза: Языкастый ублюдок!

Затем развернулась ко мне спиной, и гордо закинув голову, пошла на выход, не обращая внимания на толпу гостей, расступающуюся передней с шушуканьем и смешками.

Я посмотрел на князя и, пожав плечами, с недоуменным видом развел руками — Мол, и чего это она?

Замок Гессена. Отец и дочь

Слезы собирались на кончиках длинных густых ресниц в большие капли и срывались вниз, на щеки, оставляя на них длинные мокрые дорожки. Фелия и не думала их вытирать. Она их не замечала. Полными слез глазами она, ничего не видя, безотрывно смотрела в окно, скрестив руки на груди.

— Госпожа, прошу вас…Не плачьте…

— Ты же говорил, Франк, что у меня все хорошо получается! — с рыданием в голосе, не оборачиваясь, ответила Фелия, — говорил! И вот… такой позор! Значит, ты меня обманывал? И я ничего не умею? Глупая маленькая девочка…

— Госпожа…. Вы никогда не тренировались против противника с двумя клинками. У нас никто не владеет таким боем. Даже не знаю, справился бы я с ним… Он очень быстр!

— Не нужно меня жалеть! — чуть повернув голову от окна, с надрывом в голосе произнесла Фелия.

— Я говорю так, как есть. Если бы он захотел, то за поединок он мог убить вас несколько раз.

— Дура… — прошептала Фелия, закусывая нижнюю губу.

Раздались шаги и вошел хмурый Гессен. Он окинул взглядом комнату, задержался им на плачущей у окна Фелии и глубоко вздохнул.

— Ладно, Франк… иди! А мы тут поговорим…

Франк молча сделал легкий поклон и вышел из комнаты.

В комнате наступила тишина, нарушаемая только шмыганьем Фелии.

— Эхе-хе-хе…. - начал князь, — уж не знаю, доживу ли я до твоей свадьбы… Каждый день что-то новенькое! Фели, ну чего ты добиваешься?

— Чего я добиваюсь!? Я хочу, что бы ко мне перестали относиться как к вещи! Что бы всё решали за меня! Я не кукла, которую можно поставить туда, посадить сюда и она будет молчать и счастливо улыбаться! Я живая! И у меня есть душа! Понятно?!

— Эххх — хе… Понятно. Но и у меня есть душа! И я хочу, что бы моя дочь была жива и счастлива!

— Счастлива? С этим чудовищем, которое ты нашел для меня в мужья?

— Ну… он достаточно своеобразен… но может не так все плохо? Может у него есть и положительные качества? Поживешь с ним, присмотришься… Наверняка они найдутся. Не может же быть, что бы у человека не нашлось ни одного положительного качества!

— Вот сам и живи с ним! И ищи эти качества! А я не буду!

Князь глубоко вздохнул.

— Значит, ты смерти моей хочешь? — спросил он.

Фелия промолчала, глядя в окно.

— Ты же знаешь, что княжество я не брошу. Тут могилы моих предков, моего отца, деда и твоей матери тоже. Я тут вырос, ты тут выросла! Я был тут счастлив. И что, отдать это все на поругание какой-то банде наемников, без роду, без племени?

Фелия молчала, упершись лбом в стекло.

— Ну, если тебе я безразличен, то подумай о своей нянюшке, служанках, Франке, Рыжике наконец! Что с ними будет? Скажи мне!

— Почему я должна жертвовать собой ради других? — прошептала Фелия

— Почему? Потому что ты княжеская дочь. Вот почему!

Фелия в ответ шмыгнула носом.

— Дочь, прошу, не рви мне сердце! — с болью в голосе произнёс Гессен, — не плачь! Все наладится, вот увидишь! Все будет хорошо!

— Не знаю… — пошептала Фелия, глядя сквозь слезы в окно.

— А я знаю! — с уверенностью в голосе сказал Гессен, — уж поверь мне! Поверь своему старому отцу! Ты мне веришь?

Фелия неохотно кивнула головой.

— Ну, вот и хорошо! Тогда успокойся и пойди, поговори с Эриадором!

— Зачем? — слабым голосом просила Фелия, вытирая правой ладонью стекающие по щекам слезы.

— Успокой его, поговори с ним, скажи, что все в порядке…

— Успокой? Зачем? Он, по-моему, тут единственный, кто ни о чем не беспокоится!

— Зря ты так о нем думаешь! Видела бы ты его глаза, когда ты возилась с Леронтом!

— С Леронтом? Возилась? Он мой родственник! И пусть Эриадор засунет свои гнусные измышления, куда захочет! — возмущенно сказала Фелия, оборачиваясь от окна к отцу.

— Доча, доча, ну нельзя же так! Кстати, что там с Лером?

— Целитель сказал, что это последствия какого-то сильного потрясения. Он дал ему лекарство и он сейчас спит. Проснется завтра.

— Ага, — ухватил себя рукой за подбородок князь, — понятно. Значит завтра… И все-таки, я тебя как отец очень прошу! Сходи к жениху!

— Зачем? — снова спросила Фелия, вновь отворачиваясь к окну.

— Ну, поговори ты с ним! Без посторонних. Может, найдете общий язык!. Вы так ни разу не поговорили.